Из предисловия: «Ушло из жизни поколение, родившееся в начале XX века. Это поколение передало нам из первых уст те устои, обычаи, традиции, которые утверждались в России веками. Люди этого возраста, в большинстве своем, будь то дворяне или крестьяне, или другие социальные группы, делали все еще по старым заветам, оставленным нам предками. Это было поколение, носившее еще в полноте «русский дух». Его они пронесли через все время прямых и скрытных гонений на православную веру, они были последним поколением – носителем традиционной народной культуры, впитанной смолоком матерей, они говорили еще на настоящем чистом русском языке. Пусть эта книга увековечит их память и поможет нам помнить свою страшную, но славную историю, поможет осознать проблемы современности, ведь прошедшее приводит нас к настоящему». Николай Кириллович Головкин.
Мне совершенно не хочется об этом говорить, ведь я так понимаю чувства главной героини – ее любимая Россия (имеется в виду монархическая) раздавлена приходом к власти большевиков. Однако должна признать – говоря так возвышенно о любви к Родине нужно обладать очень сильным чувством поэзии. Я сейчас не рифмы имею в виду. Увы, у Ирины Головкиной это чувство развито не в достаточной мере. Оттого все восторги былой Россией и отторжение новой власти выглядят через чур наивными, совершенно детскими и… Ну не дотягивает перо автора для того, что бы писать столь высокопарные фразы. Мне не хотелось бы в подобном тоне отзываться о «Лебединой песне», но увы, в моих глазах это так.
Зато, стоит признать, Головкиной отлично удаются передавать особенности речи денщиков и коммунистов. Но не удаются диалоги. Я не слышу двух разных людей. Я слышу человека, который говорит сам с собой. Объяснила это я себе тем, что Ирина Головкина списывала главных героинь – Асю и Ёлочку с себя, а упомянутых выше денщиков и коммунистов с других людей. Со временем, когда больше узнаешь о героях, все-таки начинаешь их слышать по-разному, но это со временем.
А еще слишком много укора в сторону большевизма. Через чур. Я сама к этой напасти XX века отношусь с неприязнью, но даже мне надоело это настроение к концу книги. Это, собственно, и является ее душой.
Не смотря на то, что я осмелилась сказать нечто в критичном тоне о книге, я от нее в восторге! Она не только в точности является отражением моего мнения о смене власти начала XX века, но и убеждает в том, что мои чувства и мысли были верны. Ведь все написанное – является правдой. Головкина изменила имена и смешала меж собой описанные события, но оттого они не стали лживыми.
Выписанное«… большевики начали проделывать свой преступный опыт над ее Родиной… Умирала… нет – умерла ее Родина, ее Россия, которую она с детства любила с захватывающей нежностью… Россия казалась Елочке отмеченной особой красотой; пути ее развития особенно сложны и загадочны, несравнимы с путями ни одной другой страны… Россия – Личность, необычайной красоты и силы светлый скорбный Дух, иного высшего плана, космического значения. Этот Дух имеет в мире свою великую миссию и свое тело, меняющее формы при каждом повороте истории… Миссия России исполнена глубин: Россия отразила татарщину и, кровью истекая, спасла Европу и европейскую культуру; Россия стоит между Западом и Востоком и как бы соединяет два чуждых мира; Россия защищает и охраняет славянские народности и призвана объединить их вокруг себя; Россия – защитница христианской Восточной церкви; в Россия потенциально заложено искание истины и тоска по вечной правде; ее народ – «богоносец»; она никогда не станет буржуазной по европейскому образцу: самодовольное и тупое обывательское благополучие слишком бы исказило и унизило ее соборную личность! У нее есть свои избранники – она сама воспитала тех великих людей, которыми гордится страна, гении ли то в области искусства, или великие полководцы, или деятели, подобные Петру Великому, или русские святые, как Сергий Радонежский; она отражает свой лик в русской природе, она наполняет своими эманациями нивы – хлеб, питающий нас!»
«Сочувствие оплатить невозможно»
«Есть услуги, которые забывать нельзя»
«Больше всего бойся косности, Ася, косности и мещанства – они страшнее даже подлости. Подлость не может быть опасна такой душе, как твоя – она бы слишком жгла твою совесть. Но косность охватывает человека незаметно, а держит крепко. Совесть ее обычно не замечает – тем она и опасна. Она парализует в человеке все, что есть в нем от духа, самую способность подняться вновь»
«Царство тьы! Они губят все лучшее, все светлое, творческое! К сожалению, еще не все осознали, что за ними, безусловно, стоит темнота, что их вожди – ее адепты. Им надо убить, понимаете ли, убить нашу Россию, и, в частности, поразить ее мозг, то есть русскую мысль, иначе – нашу интеллигенцию! Ну, вот они и травят ее. Ваше горе – горе России»
«Я никогда не желала делаться эмигранткой. Нормальной жизнь на жубине быть не может… лучше кончу мои дни в ссылке, чем буду процветать за рубежом»
«Председатель Верховного Совета Калинин в юности служил казачком в имении сенатора Мордухай-Болтовского; молодые господа, которым он приносил червей для удочек, снабжали его книгами и первыми познакомили будущего столпа революции с творениями Маркса и Энгельса. Впоследствии, когда поместье Мордухай-Болтовских уже было отобрано, бывший казачок заступился за внуков сенатора, которых не принимали в университет и дал им возможность получить высшее образование. Недавно явились арестовывать одного из Мордухай-Болтовских, и вот, перерывая книги и вещи, агенты гепеу внезапно меняются в лицах – на стене перед ними портрет председателя Верховного Совета с надписью «Дорогому Александру Ивановичу от благодарного Калиниа» Хоть Калинин и повел себя в данном случае благородно, но, погуглив, я узнала, что он был одним из организатором сталинских репрессий. Мда… даже если бы в тот временной период все мои родственники почти без исключений не были подвергнуты репрессиям, все - равно это сводит к нулю все хорошее, что он сделал за все свои жизни. Такой поступок и за 9 жизней не смыть.
«Молодой человек, студент, сын профессора, увидел на улице уже дряхлую даму с лицом, испачканным сажей, и в черной соломенной шляпке, съехавшей набок. Однако, черты этой дамы и жест, которым она придерживала рванную юбку, иозбличали даму высшего общества. Несколько мальчиков гнались за ней с хохотом, выкрикивая обидные слова. Молодой человек отогнал мальчишек и с манерами рыцаря предложил старой даме руку, предлагая проводить ее домой. «Кто вы, юноша? Теперь редко можно встретить таких воспитанных молодых людей. Вы, должно быть, из хорошей фамилии?» - спросила старая дама. «Римский – Корсаков», - представился, кланяясь, юноша и увидел изумленный взгляд незнакомки. «Однако… Позвольте… Римская – Корсакова – я», - проговорила в ответ несчастная леди. Немедленно нырнули в генеалогию и выяснили, что старушка – Полина Павловна – приходится кузиной покойного композитора и grand-tate (двоюродная бабушка) юноше. Вошли в квартиру Полины Павловны и глазам студента представился огромный портрет одного из его предков – градоначальника Петербурга – рядом с закоптелой времянкой посередине бывшей гостиной. Усадив родственника, старая дама начала сетовать на бедственное положение и при этом обмолвилась, что подает прошение в Кремль, чтобы ей, как бывшей фрейлине ее величества установили, наконец, заслуженную пенсию… Молодой человек вскочил, как ужаленный: «Склероз мозга! О, да! Она уже не понимает, что делает». Прямо от неожиданно обретенной тетушки бросился он к отцу и прочим родственникам, и скоро на семейном совете было постановлено выплачивать Полине Павловне пенсию по пятьдесят рублей с каждого гнезда, лишь она не напоминала кому не следует о былом величии рода…»
«Так, значит, один пролетариат будет множиться, а мы осуждены на вымирание! – в каком-то немом отчаянии воскликнул он. – Мы уже боимся иметь потомство! Бедная Россия! Если ее женщины измельчали, тогда, в самом деле, конец нашей Родине! Русские женщины были всегда на высоте!»
«Известен случай, когда в вину было поставлено переодевание в старорусские костюмы: двое юношей оделись рындами, а девушки – боярышнями, в результате чего хозяин дома был обвинен в великодержавном шовинизме»
«Россия не «что», а «кто»
«Я терпеть не могу разговоров про новую шубу, про зарплату, про тесто и магазины, а вот у Ёлочки этого совсем нет – она всегда au-dessus (выше)»
«Привкус дурного тона в туалете хуже лохмотьев, Ася. Лохмотья могут быть благородны, а вульгарность – никогда»
«Для благодарности нет срока»
«В Липках, где в одном из особняков обосновалась чрезвычайка, были обнаружены горы трупов и все стены забрызганы мозгами и кровью. Это рассказывает вам очевидец!»
«Знаешь, я боюсь за Тебя: боюсь и текущей страшной действительности, и новой гражданской войны и вмешательства иноземцев. Они, как шакалы, бросятся расхватывать лакомые кусочки, они вернут Тебя к пределам времен Иоанна Грозного. Я этого не хочу. О, если б знала Ты, как я болею за Тебя душой! Исцели Свои раны силами Своего же народа, Сама, изнутри. И да не вступит никто, никто на нашу землю. Омой, очисти Себя Сама, моя Русь, моя Святая!»
«Почему раньше были люди, а теперь пресмыкающиеся?»
«В прежнее время предательство считалось позором, и решится публично на предательство – значило быть выброшенным за борт в любом прежнем обществе: в военном ли, учебном ли, в студенческом ли, в рабочем ли – все равно! … А ведь ваш вождь призывает к массовым доносом и утверждает выслеживание, как доблесть!»
«Я никогда не сделалась бы эмигранткой! Наша Русь и в самые горькие годины остается величественной и святой, и грешно, мне кажется, покидать ее ради собственной безопасности»
«О, милое пролетарское государство! Довольны, хамы? Не ценили того, что имели, пожелали господами стать, получайте теперь: карточки, очереди, фининспекторов и коммунальные квартиры»
«Теперь аристократическому кругу приписывают много таких недостатков, которых не было на самом деле: зазнайство в нашей среде считалось дурным тоном, присущим выскочкам. В детстве за нами очень строго следили, чтобы мы были вежливы и приветливы со всеми окружающими, с прислугой»
«Джентльмен может пить, но не может быть пьян»
Цитаты знаменитых людей, которые присутствуют в книге
«Льстецы, умейте сохранить и в самой подлости оттенок благородства» А. С. Пушкин
«Мы четыре дня наступаем, мы не ели четыре дня! Та страна, что должна быть Раем, стала логовищем огня» Гумилев